Евангелие тамплиеров - Страница 72

Чтобы утихомирить растущее волнение, Стефани переключила внимание на молодого человека, стоявшего рядом с Марком. Она почувствовала его любопытство, словно он слышал эту историю впервые.

— Тебя зовут Жоффруа? — поинтересовалась она, вспомнив, как Марк к нему обращался.

Он кивнул.

— Ты не знал, что я мать Марка?

— Я мало знаю о других братьях. Таков устав. Братья не рассказывают о себе друг другу. Мы принадлежим братству. Откуда мы пришли — неважно по сравнению с тем, кто мы сейчас.

— Звучит холодно.

— Напротив. Я считаю, что это освещает нашу жизнь.

— Жоффруа отправил тебе посылку, — вмешался Марк. — Дневник отца. Ты получила его?

— Поэтому я здесь.

— Он был со мной, когда сошла лавина. Магистр сохранил его, когда я стал братом. Я обнаружил, что он пропал, после его смерти.

— Ваш магистр умер? — спросил Малоун.

— У нас новый вождь, — ответил Марк. — Но это демон во плоти.

Малоун описал мужчину, с которым они со Стефани столкнулись в соборе в Роскиле.

— Это Раймонде Рокфор, — сказал Марк. — Откуда вы его знаете?

— Мы старые друзья, — заявил Малоун и рассказал кое-что из случившегося в Авиньоне.

— Кларидон наверняка пленник де Рокфора, — задумчиво сказал Марк. — Господи, помоги Ройсу.

— Он боялся тамплиеров, — заметил Малоун.

— Что касается де Рокфора, у Ройса была причина.

— Ты так и не ответил, почему оставался в аббатстве эти пять лет, — сказала Стефани.

— Там было то, что я искал. Магистр заменил мне отца. Он был добрым, мягким человеком, полным сострадания.

Стефани поняла подтекст.

— Не то что я?

— Сейчас не время для дискуссии.

— А когда будет время? Я думала, ты погиб, Марк. А ты скрылся в аббатстве вместе с тамплиерами…

— Ваш сын стал нашим сенешалем, — сказал Жоффруа. — Он и магистр хорошо нами правили. Он был благословением для нашего ордена.

— Он был вторым лицом в ордене? — изумился Малоун. — Как ты смог продвинуться так быстро?

— Сенешаль избирается магистром. Только наш вождь решает, кто достоин этой должности, — ответил Жоффруа. — И он сделал хороший выбор.

Малоун улыбнулся:

— У тебя преданный сторонник.

— Жоффруа — кладезь информации, хотя никто из нас не сможет вытянуть из него ни слова, пока он не решит, что пришло время.

— Объясни, — попросил Малоун.

Марк рассказал, что случилось с ним за последние двое суток. Стефани слушала одновременно зачарованно и со злостью. Ее сын говорил о братстве с таким почтением!

— Тамплиеры, — поведал Марк, — выросли из неизвестного отряда, численностью в девять рыцарей, которые должны были охранять пилигримов на пути в Святую землю. От них берет начало объединивший многие страны орден, состоявший из десятков тысяч братьев и девяти тысяч командорств. Короли, королевы и папы римские считались с ними. Никто до Филиппа Четвертого в тысяча триста седьмом году не смел бросить им вызов. И знаете почему?

— Военная доблесть, я полагаю, — ответил Малоун.

Марк покачал головой.

— Могущество им дала не сила, а знание. Они владели информацией, не известной больше никому.

Малоун вздохнул:

— Марк, мы плохо знаем друг друга, но сейчас середина ночи, мне хочется спать и у меня жутко болит шея. Может, мы опустим детали и перейдем прямо к делу?

— Среди сокровищ тамплиеров хранилось доказательство, имевшее отношение к распятому Христу.

После этих слов в комнате воцарилась тишина.

— Что за доказательство? — поинтересовался Малоун.

— Не знаю. Его называют Великим Завещанием. Доказательство было обнаружено в Святой земле под Иерусалимским храмом, спрятанное там между семидесятым и сотым годами нашей эры, когда храм был разрушен. Тамплиеры перевезли его во Францию и укрыли, о чем знали только высшие сановники. Когда Жак де Моле, магистр тамплиеров во времена чистки, был сожжен заживо в тысяча триста четырнадцатом году, сведения о месторасположении этого доказательства умерли вместе с ним. Филипп Четвертый пытался завладеть информацией, но у него не получилось. Папа считал, что аббаты Бигу и Соньер в Ренн-ле-Шато преуспели. Он был уверен, что Соньер на самом деле обнаружил сокровище тамплиеров.

— Магистр тоже так думал, — вмешался Жоффруа.

— Теперь понимаете, что я имел в виду? — Марк глянул на своего друга. — Скажите волшебные слова и получите очередной кусок информации.

— Магистр объяснял, что Бигу и Соньер были правы, — продолжил Жоффруа.

— Насчет чего? — спросил Марк.

— Он не сказал. Только что они были правы.

Марк посмотрел на Малоуна:

— Видите, мистер Малоун, у меня тоже хватает загадок.

— Называйте меня Коттон.

— Интересное прозвище. Откуда оно взялось?

— Длинная история. Когда-нибудь расскажу.

— Марк, — произнесла Стефани, — не можешь же ты на самом деле верить, что существует какое бы то ни было доказательство, касающееся распятого Христа? Даже твой отец не заходил так далеко.

— Откуда тебе знать? — В голосе Марка слышалась горечь.

— Я знаю, что он…

— Ты ничего не знаешь, мама. В этом твоя проблема. Ты никогда не знала, о чем думает отец. Ты считала, что все, что он ищет, — химера, что он тратит свой ум понапрасну. Ты никогда не любила его настолько, чтобы позволить ему идти своим путем. Ты думала, что он жаждет славы и сокровищ. Нет. Он стремился к истине. Христос умер. Христос воскрес. Христос вернется. Вот что его интересовало.

Стефани справилась с растерянностью и велела себе не реагировать на упреки.